Патриарх

Как знать, может Александр Борисович Градский и не стал бы патриархом советской рок-музыки, если бы не его дядя. А дядя этот в 50-е годы отплясывал в ансамбле песни и танца Игоря Моисеева - коллективе, изначально "изготовленном на экспорт". Поэтому из гастрольных поездок он привозил совсем еще юному Саше пластинки Элвиса Пресли, Чака Берри и других культовых музыкантов. Ничто на Земле не проходит бесследно и рок-н-ролл посеял смуту в душе мальчика. В 13 лет он пришел в студию звуковых писем на улице Горького и записал там свою первую песню и, можно сказать, издал свою первую пластинку.

Первой группой, в которую голосистого 14-летнего подростка пригласили попеть, были "Тараканы". Затем он стал полноценным участником ансамбля "Славяне". Понятно, что исполнялись тогда исключительно песни "Битлз" и близких им по духу англоязычных групп. Градский, хоть и исполнял весь этот репертуар с удовольствием, но уже подумывал о том, не пора ли, в конце концов, обзавестись собственными шлягерами? Эти чаяния были им воплощены в новой команде - "Скоморохи", в которой, кстати, на клавишах играл Александр Буйнов. Вскоре Градский осознал, что денег своей бескомпромиссной музыкой он не заработает и потому в 1970 году подался (а кто-то скажет "продался") в самый популярный советский ВИА "Веселые ребята". Но диктат тамошнего руководителя Слободкина Градский терпел лишь три месяца, после чего вернулся к "Скоморохам". (Буйнов же остался в "Веселых ребятах" до 1990 года!) К этому моменту Александр уже учился классическому вокалу в Гнесинке, что скажется спустя много лет, когда Градский, достигнув заодно и физической кондиции оперного тенора, станет петь арии в сопровождении симфонического оркестра.

Но весь Советский Союз узнал музыканта в 1974 году, когда на экраны вышел помпезный фильм Андрона Кончаловского "Романс о влюбленных". К сегодняшнему дню очевидно, что единственное достоинство фильма - музыка и песни Александра Градского. Они произвели просто фурор: в стране, где слово "рок" если и употреблялось в прессе, то лишь в качестве бранного - в этой стране во всех кинотеатрах гремело "это самое".

Так с той поры и пошло. С одной стороны, Градский был вполне ангажированным артистом, с другой - ухитрялся сохранять статус музыкального диссидента. Не случайно шумные студенты 70-х с чувством распевали песню Пахмутовой и Добронравова про первый тайм, который уже отыграли. Градский сумел придать плоскому и выспреннему тексту рок-н-ролльную энергетику, будто пел "I can't get no satisfaction". При этом в 1980 году он сделал целую программу с песнями на стихи Саши Черного. Слова полузабытого поэта про дом сумасшедших звучали тогда очень многозначительно. Пластинку с этими песнями тогда издать было нереально, но на концертах Градский их спокойно пел, и в КГБ на беседы его никто не приглашал. Сейчас Александр Борисович выступает редко. А если общается с прессой, то не щадит никого, в том числе и саму прессу. Наверно, он заслужил это право. В будущем году ему исполнится пятьдесят лет.

П.Ж.