Александр Градский:
«Я всегда интересуюсь выиграть!»
Наталья Рождественскаягазета "Экспресс-новости" 14.03.2008
Из архива Андрея Задворнова
|
Александр Градский:
Наталья Рождественская |
|
Если мне начнут быстро задавать вопросы и требовать ответа «не задумываясь»: поэт? – «Пушкин»; фрукт? – «яблоко» и так далее, то на вопрос певец? – я с ходу брякну «Градский». Проверено. Истоки пристрастия к творчеству этого музыканта следует искать в уже почти «библейских» 70-х годах прошлого столетия. Родители купили навороченный по тем временам проигрыватель «СуперАккорд STEREO».
Ответственное задание по подбору и приобретению грампластинок было поручено мне, чем я в упоении занялась. Любимый магазин фирмы «Мелодия», недалеко от нынешней площади Независимости, посещался с завидной аккуратностью раз в неделю на предмет новых поступлений записей от «Песняров» до Рахманинова и Миши Эльмана. Однажды мне на глаза попался сборник А.Пахмутовой на стихи Н.Добронравова. Именно с песни «Как молоды мы были» началось знакомство с искусством Александра Градского. Хрипловатый полушепот первого куплета, переходящий постепенно в сверхмощное форте третьего – вот это голос! «В полях под снегом и дождем», «Наш старый дом», «Синий лес» – дальше больше – я «подсела». Добросовестно покупались одна за другой вокальные сюиты, опера, балеты – собственная коллекция радовала меня своей полнотой. На двухметровой полке, тесно заставленной конвертами с дисками, Градский занимал добрые 20 сантиметров. Что-то нравилось и переслушивалось многажды. Что-то надолго ставилось без движения в почетный ряд собрания сочинений. Но никогда, даже в самых смелых мечтах, я не могла представить, что мне удастся познакомиться и побеседовать с Александром Борисовичем.
– С чего бы вы порекомендовали начинать знакомство с музыкой Градского? На ваших концертах немного молодежи.
– Они ни у кого ничего не спрашивают и рекомендаций не ждут. Так устроены молодые сегодня, что сами предпочитают выбирать, без хронологии.
– Вот мне, по-прежнему, нравится «В полях…»
– Это старая песня, написана в 1971 году. Люди привыкают. Скучно петь одно и то же.
– Понятно, вы – творческий человек. Когда добивались успеха в жизни, использовали принцип «Нормальные герои всегда идут в обход»?
– Первые десять лет – нет. Шел напролом. А потом… Если я видел камень, не закрытые ворота, не колючую проволоку, а именно камень, обходил его по принципу «шаг вправо – шаг вперед – шаг влево» и двигался дальше. Хотя некоторые перелезают. Вообще, проблемы возникают у того, кто недотягивает творчески или ленится. Всякие московские, питерские рокеры любят рассказывать, как их «душили» в советские времена. Это все глупости, вранье – никто никого не «душил». Просто принято было считать, что государство должно обращать внимание на талантливых людей, помогать. В противном случае человек становился предоставленным самому себе, не мог пробиться технически, не хватало данных, усердия, терпения.
– Или ленился?
– Не всегда. Да, ленивых было много, но этому есть объяснение. Когда за твою работу платили столько же, сколько и бездельнику, не у всех доставало убеждений работать хорошо. Социально люди тоже были равны. Конечно, это постепенно надоедало. Кто-то запил, кто-то уехал. Иные все же пробились. Мне удалось не спиться и не уехать. Я пробился. Чему очень рад.
– В одиночку достичь высот невозможно.
– У меня было несколько друзей, которые помогали. Групповое творчество вообще подразумевает, что музыканты дают друг другу советы, подсказывают. Первые годы в «Скоморохах» случалось так, что кто-то сочинял припев к запеву песни. Саша Буйнов предложил однажды гитарный аккомпанемент к моей композиции, который был принят «в дар». Я, соответственно, тоже что-то придумывал и дарил. Потом уже все разделились, стали сами сочинять. Очень помогали в процессе записи музыки звукорежиссеры, техники. Работа их незаметна, на первый взгляд, но совершенно необходима, вы же понимаете.
– Издавать в советские времена пластинки на фирме «Мелодия» тоже, скорее всего, было непросто.
– Это делалось благодаря тогдашнему генеральному директору «Мелодии» Валерию Сухораду, которого уже нет на свете, моим друзьям из Министерства культуры. Те времена интересны тем, что, в принципе, все было нельзя. А можно только то, что ты в состоянии сделать с помощью своих товарищей, сидящих и в ЦК комсомола, и в каком-нибудь Доме культуры. Сказать, что это связи, не совсем правильно. Среди этих людей было много любителей, подлинных знатоков музыки, которые понимали, в чем отличие хорошего пения от плохого. Мне повезло, я знал этих людей.
– Вы верите в везение, так сказать, в «фарт»?
– Да, верю в удачу! Может, это прозвучит мистически, но получается так, что чем больше я отдаю в разных видах, тем больше возвращается, часто неожиданно. Не всем так везет. У меня, скорее всего, есть ангел-хранитель. Бывает, ну ничего не выходит в проекте, тупик. Вдруг подворачиваются несколько высокооплачиваемых концертов. Или работа в кино. В итоге появляются средства на осуществление застрявшего дела.
– Например…
– Последний такой удачный случай произошел несколько месяцев назад. Идет тяжелейшая, многофинансовая работа по записи оперы «Мастер и Маргарита». Никаких спонсоров у меня нет и не было. Честно. Я пытался найти того, кто захотел бы прорекламировать себя, инвестировать средства на паритетных условиях. Но никто особо не заинтересовался. Начались вопросы: «Где мы тут будем стоять в прибыли?», «Какая наша доля?» – в общем, отказались помочь. И появляется проект, который я делаю как профессионал. Зарабатываю деньги на запись оркестра в опере. Теперь ни у кого ничего просить не надо. Все само собой произошло. Одна работа помогла осуществлению другой.
– То есть свои деньги в себя же и вкладываете?
– Не в себя конкретно, в музыку скорее. Я так организован, что лично мне мало что надо: три-четыре пары штанов, пять-шесть маек, пальто, куртка, ботинки. Накопительством не занимаюсь.
– Может быть, любите путешествовать? Жизнь-то одна.
– Совсем не путешественник. Вот Андрюша Макаревич – тот да, чему очень завидую. У него есть время ездить по разным странам, нырять с аквалангом, делать телевизионные программы. Я, правда, над ним подшучиваю: «Пока ты ездишь, я музыкой занимаюсь». Но неизвестно, кто прав. Это предмет для большой дискуссии.
– Макаревич путешествует, вы – музыку пишете. Свои новинки перед премьерой кому-нибудь показываете?
– Только так и делаю. У меня есть два-три близких товарища, они не музыканты. Но в музыке понимают. На них идет своего рода обкатка сочинения. Конечно, я могу и сам себя контролировать. Но, во-первых, они все время просят «покажи, Саша», во-вторых, это приносит определенную уверенность. Мои друзья меня никогда не критикуют, только хвалят.
– Потому вы им свои новинки и показываете!
– Потому, что происходит проверка не на уровне слов, а чувственного восприятия. Мне важно посмотреть, как люди слушают. Где внимание рассеивается, в каком месте концентрируется, наступает ли катарсис.
– Из вышесказанного можно сделать вывод, что вы не игрок, рисковать не любите?
– Я – не азартный человек. Играю только в те игры, в которые выигрываю. Когда сажусь играть в преферанс со своими старыми, проверенными партнерами, я интересуюсь выиграть. А просто так рисковать не люблю, незачем.
– Взяться за создание оперы «Мастер и Маргарита» – это достаточно рискованно. Вы закончили оперу?
– Закончил сочинять. Запись – следующий этап, в процессе которого может что-то измениться и в музыке.
– Кто писал либретто к опере?
– К сожалению, я сам. Хотя не хотел, так получилось. Павел Грушко – замечательный поэт – написал пьесу. Уже должна была начаться работа над либретто, а он уехал в Америку. Совместное творчество стало невозможным. Было принято решение, что я все напишу сам и использую какие-то стихи Грушко с сохранением его авторства.
– Какую роль вы отвели себе?
– У меня их три: Воланд, Мастер и Иешуа. Придумана такая схема: Мастер – ненормальный человек, он поочередно представляет себя то Дьяволом, то Христом. Это делаю я.
– С кем из певцов вы записываете оперу?
– Пока никого нет. Вообще, все партии я писал под себя. В том числе и женские, опять-таки к сожалению. Грамотнее, удобнее работать с конкретными исполнителями, но просто некому предлагать. Не решен вопрос с Маргаритой. Буду пробовать нескольких певиц непосредственно на записи. Партия не столько трудная по вокальным характеристикам, сколько по разнообразию исполнения: надо и классическим голосом владеть, и поэтику слов понимать. Кстати, существует демонстрационная запись оперы, где я сам пою все голоса, даже женские. Это довольно весело. Друзья говорят: «Оставь так».
– Кого-нибудь из своих учеников будете приглашать?
– Нет, никто не сможет. Дело в том, что тех, кто у меня занимался, набирали в мое отсутствие. А студентов на курс должен принимать сам педагог, обращая внимание на специфику вокальных данных претендента. Но все они состоявшиеся люди, профессиональные. В институте им. Гнесиных у меня закончили обучение Марина Хлебникова, Надежда Шестак – теперь Народная артистка Украины, Марина Кирсанова некоторое время работала в Норвегии, пела эстраду. Короче, 3-4 ученика из десяти – достаточно успешны в своей карьере. В преподавании на сегодняшний день я поставил точку. Другая работа, другие задачи.
– Это вы Театр современной музыки имеете в виду? Когда ждать открытия?
– Все должно произойти за год, возможно, в 2009 году. Завершаются параллельно два моих длительных проекта – Театр и опера «Мастер и Маргарита».
– По какому принципу будет работать Театр?
– Не знаю. Пока будет зал, недвижимость своего рода. Кого буду приглашать, пока трудно сказать. Сейчас меня волнуют другие проблемы. Надо канализацию ремонтировать, свет проводить. Это главное. Не будет работать канализация – и театра не будет.
– Кому бы вы поставили памятник перед Театром современной музыки?
– Да, в Москве нет памятников многим достойным, заслужившим память поколений, людям: Мусоргскому, Римскому-Корсакову… Какой странный журналистский вопрос! Да я просто не думал об этом. Не знаю…Может быть, Джону Леннону.
«Газетная критика мне не интересна совсем. Да я вообще не хотел никому ничего говорить, давать интервью – просто дама оказалась настойчивая».
«На Руси очень любят жалеть пострадавших, побитых. Вот сидит пьяненький в троллейбусе, весь в неприятном виде. Люди его жалеют: «Может, тебя до дому довести?». А он – в полном порядке, ему хорошо, нос в табаке. Я никогда не хотел, чтобы меня кто-то жалел. В моем представлении жалеют людей не то чтобы слабых, а скорее ленивых. Пьяный в троллейбусе прежде всего лентяй, а потом он уже напился и загрустил».
«Опера будет существовать только на компакт-дисках. В театре она ставиться не будет».
В 1974 году за музыку к фильму Андрона Кончаловского «Романс о влюбленных» журнал «Биллбоард» присвоил Александру Градскому титул «Звезда года» – за выдающийся вклад в мировую музыку.
«Мне со стороны видней, какого высокого уровня он писатель. То, что он называет себя графоманом, его право. Ироничное и скромное отношение к себе – это, наверное, неплохо».
В 1987 году ведет на радиостанции «Юность» передачу «Хит-парад Градского». Именно здесь впервые прозвучали песни «Кино», «Алисы», «ДДТ», «Зоопарка», «Секрета». Хит-парад был противостоянием занудному официозу.
