Не стоило бы Кивовичу «непрошенное ворошить». А он же, как заведённый, знай долдонит в своих интервью (даже когда его и близко ни о чём подобном не спрашивают), что он, мол, никакой не агент КГБ, а вот Градский, как раз, «на самом деле», «никакой не композитор».
Чем объяснить?
Может, решил, что свидетелей не осталось, и самое время отыграться?
Однако есть, например, тот самый первый номер «Рокады» под редакцией Маргариты Пушкиной и Валерия Сауткина. (Если у кого-нибудь из посетителей форума имеется этот журнал – поделитесь как нибудь. Там вообще было много ценных материалов. Не только по этому вопросу).
Есть (в т.ч. в интернете) книга Ильи Смирнова «ВРЕМЯ КОЛОКОЛЬЧИКОВ. Жизнь и смерть русского рока», а в ней глава «В птичнике у Пегги» (с эпиграфом из русской народной шотландской песни «У Пегги жил весёлый грач, Он по профессии… тук-тук-тук…»). В этой главе говорится о пятистраничном доносе (1987 г.), адресованном в Московский горком КПСС, где "обличалась" "непристойная антисоветская деятельность с распитием наркотиков", якобы осуществляемая независимыми рок-музыкантами и рок-журналистами.
"В тот же вечер Градский приступил к разбору с одним из соавторов "литпамятника": "Ты, сволочь, знаешь, как это называется?" – после чего несчастный выдал разгневанному патриарху советского рока расписку, что "отказывается от подписи"" (Илья Смирнов, стр. 181).
Конечно, наличие определённого вклада А. Троицкого в историю русского рока отрицать нельзя. Лично сам он в значительности своего вклада не сомневается, и даже утверждал, что стал его, русского советского рока, единственным «представителем» (да-да, ПРЕДСТАВИТЕЛЕМ!), добившимся успеха на западе (своей «замечательно правдивой» - см. в «Рокаде» и у Ильи Смирнова – книжкой “Back in USSR”/ «Рок в Союзе»). Но это вклад (наверное, даже, МАКСИМАЛЬНОВОЗМОЖНЫЙ вклад!) ОКОЛОМУЗЫКАЛЬНОГО ТУСОВЩИКА. Не даром второй свой труд, также ориентированный на экспорт, Троицкий так и назвал “Tusovka”. «Удивительно правдивая» глава из этой книги, посвящённая Александру Башлачёву и содержащая массу оскорбительных «неточностей», была напечатана в «Независимой газете» с комментариями вдовы Башлачёва, Анастасии Рахлиной…
А в Союзе в 1991 году появилось издание "Рок-музыка в СССР. Опыт популярной энциклопедии" под редакцией Троицкого. Впрочем, это был коллективный труд, и, скажем, о Градском там хорошо и по делу написали (в разных статьях) А. Кузнецов, М. Пушкина и музыковед Татьяна Диденко. Однако, "каркас энциклопедии составляют теоретические статьи А. Троицкого по общим вопросам". Это я цитирую рецензию на книгу – статью Марины Тимашевой "Циклопический взгляд" ("Экран и сцена", 27 июня 1991 года). "... По-прежнему непроизносимыми оказались названия московских независимых журналов... Я понимаю, что А. Троицкому неудобно ссылаться на тех, кого он обвинял в "антисоветской деятельности" (см. публикацию документов – "Экран и сцена" № 26, 1990)". "... Оказывается, "песни Макаревича были вполне "своими" не только по языку, но и по содержанию, то есть представляли честную попытку поговорить о наболевшем" - "в отличие от сочинений Градского" (пишет А. Троицкий). Заметьте, не в отличие от Чернавского или Матецкого, но – от Градского. Что же, "Монолог батона за 28", "Птицеферма" и "Здесь охотно венчают героев" были "чужими" по содержанию? Тогда хотелось бы чёткой дефиниции – кто такие "свои" и "чужие"" (Марина Тимашева).
... ...
Буквально позавчера смотрел по ТВ «Культура» молодёжное ток-шоу «Большие». Очень симпатичные, интересно и неповерхностно рассуждающие молодые люди вели дискуссию на тему «Как воспитывать музыкальный вкус». Но весь разговор был буквально похерен комментариями приглашённого «эксперта». Угадайте с двух раз, кто это мог быть? Да-да, он самый, непотопляемый, нетонущий и вездесущий Артемий Кивович, объяснивший юному поколению, что критериев, по которым возможно оценивать музыку, «на самом деле», только два: «нравится – не нравится» и «встретимся у кассы». (На самом деле есть ещё третий, секретный, согласно которому певец и композитор, засветивший доносителю по морде, автоматически перестаёт быть композитором, «даже несмотря на замечательное пение»)
Нормальная позиция тусовщика, то есть человека, не обременённого никакой профессиональной добросовестностью. Поэтому деятельность Троицкого не имеет никакого отношения ни к музыковедению, ни к музыкознанию, ни к музыкальной критике. Ни даже к журналистике, которая тоже требует таки профессиональной добросовестности, а когда её нет, то «на сей особый случай» у А. Градского есть хорошее определение.
Так что всякое суждение Троицкого – всего лишь частное мнение соответствующего частного лица (может быть, профессионального тусовщика, или вовсе – виртуального медиаперсонажа), поэтому относиться к этому мнению надо бы соответственно. Даже если оно тиражируется печатно, эфирно и интернетно.