Еще недавно фольклор затерянной в далёких азиатских просторах Тувы был известен лишь узкому кругу профессионалов-этнографов. Сейчас эта музыка звучит по всему миру. Можно даже сказать, что вошла в моду. Первым, кто открыл звуковую Туву, был не музыкант, а физик, один из основателей квантовой электродинамики и нобелевский лауреат Ричард Фейнман – человек, интересовавшийся экзотическими культурами Азии и Африки. Он был также страстным филателистом – в его коллекции было много марок с изображениями горных вершин, медведей, белок, горностаев, оленей – и надписью «Танну Тува» (республика Тува – до 1944 года это было независимое государство). В результате он и группа его друзей увлеклись всем тувинским – хотя практически они не знали ни о самой Туве, ни о тувинском искусстве почти ничего. Много лет Фейнман стремился приехать в этот горный край, но в советские времена так и не смог получить визу (для иностранцев Тува была в те годы закрыта). Зато увлек этой темой своего друга, фольклориста Теда Левина, автора книги об узбекской и позже – о тувинской народной музыке.
Первые записи тувинского фольклора к этому времени уже попали на запад; тувинское горловое пение произвело на Левина столь сильное впечатление, что он решил во что бы то ни стало познакомиться с исполнителями: «Мне захотелось посмотреть на людей, которые издают эти потрясающие звуки!..» Его мечта осуществилась в 1987 году - он приехал в столицу республики Кызыл; по его словам он был первым американцем, посетившим этот горный край. Здесь Левин встретился с четырьмя музыкантами – группой «Кунгуртук» - спевшей для него горловые песни в стилях хоомей и каргыраа, когда один вокалист исполняет две или даже три мелодические линии – гудящий или скорей даже жужжащий бурдон в басу и мерцающие свирельными переливами напевы-орнаменты в верхнем этаже звучания. Левина все это настолько увлекло, что он тут же пригласил ансамбль в США. В 1993 году вышла в свет записанная в Лондоне пластинка группы, сменившей к этому времени название на «Хуун-Хуур-Ту» (в переводе: «расщепление солнечного света на множество расходящихся лучей»). Диск был озаглавлен «60 Horses In My Herd» (60 лошадей в моём табуне). Исполнители, еще недавно игравшие стандартный джаз-рок, отказались от гитар и перешли на аутентичные тувинские инструменты – смычковый игил, щипковый дошпулуур, «губную арфу» хомус и шаманский бубен тунгур.
Тед Левин занимался тогда, среди прочего, российско-американским музыкальным взаимообменом – именно он привёз в Россию рок-звезду Билли Джоэла и этно-джазовую группу Пола Уинтера (выступившую в Москве вместе с Фольклорным ансамблем Дмитрия Покровского). Ему потребовался квалифицированный тур-менеджер с опытом ведения концертов. Найти такого человека Левин попросил Александра Чепарухина – создателя специализирующейся на фольклоре фирмы Greenwave, знатока авангардного рока и музыки этно – совершенно не подозревая, что Саша сам захочет заниматься такой в известной мере технической работой… Именно Чепарухин подготовил первые гастроли «Хуун-Хуур-Ту» по США и Канаде. А потом началось нескончаемое путешествие тувинского квартета, объехавшего со своей музыкой весь мир и сыгравшего в сотнях престижных залов Америки, Европы и Азии. Мастерство тувинских артистов и новизна их музыки привлекла к себе внимание многих знаменитых музыкантов - таких, как квартет «Кронос», как вокалисты и рок-композиторы Пит Габриэл, Роберт Фрипп и Фрэнк Заппа. Незадолго до своей кончины Заппа пригласил «хуун-хуур-тинцев» в свою домашнюю студию; к сожалению, сделанные им тогда (в 1993 году) записи остались в «сыром», неотшлифованном виде: они и сейчас хранятся у Чепарухина… Несколько композиций записал вместе с «хуун-хуур-тинцами» «Кронос» - пьесой «Конгурей» он, например, открывает свой альбом «Night Prayers». В 1994 году «Кронос» и «Хуун-Хуур-Ту» дали совместный концерт в 4-тысячном зале Стэнфордского университета…
Вот что писала о тувинских музыкантах западная пресса:
«От них исходит деревенская веселость…» (Jazz Times); «Эта незнакомая – и в то же время доступная, пришедшая из другого мира и глубоко духовная музыка коренится в звуках природы…» (The Chicago Tribune); «Представьте себе прохладный свежий воздух, расположенные высоко над уровнем моря дикие степи, бурные реки, быстро несущихся коней…» (Union News); «Это – музыкальное чудо» (New York Times); «…Это вокальная магия» (San Francisko Chronicle)…
…Нынешний 10-летний юбилей тувинская группа отметила в следующем составе: Андрей Монгуш… С горловым пением познакомился 13-летним мальчиком, помогая бабушке и деду следить за стадом. Окончил сельскохозяйственный институт, параллельно учась горловому пению и игре на народных инструментах… Кайгал-Оол Ховалыг… До двадцати лет был пастухом, потом был приглашен в Тувинский государственный народный ансамбль… Покинул его в 1993 году, чтобы посвятить себя творчеству в только что возникшем «Хуун-Хуур-Ту»… Выдающийся вокалист («Паваротти горлового пения» - по мнению музыкального обозревателя американского журнала «Newsweek»). Саян Бапа – сын тувинца и русской, вырос в промышленном городе Ак-Довурак, долго занимался поп-музыкой, жид на Северном Кавказе, потом вернулся в Туву. Саян Бапа играет на игиле, дошпулууре и акустической гитаре, поет в стиле каргыраа и делает все аранжировки для группы. … Алексей Сарыглар – получил музыкальное образование в Улан-Удэ, закончив музучилище по классу ударных инструментов. Глубокий знаток тувинской перкуссии. Музыкальные инструменты собственноручно выделывает из дерева, кости и шкур...
…Музыканты выходят на сцену, рассаживаются, подстраивают инструменты. И – звучит первый «горловой» аккорд. Это – нечто! Четыре певца издают странные (и страшные!) рычащие басовые звуки (в диапазоне низких духовых - фагота, бас-кларнета или тубы) – дублируя их таким же числом подсвистывающих «флейтовых» узоров… Думаю, Стравинский много дал бы за такую необычную краску…
Потом, одна за другой звучат песни. «Чужая земля», «Песня пастуха с Западной стороны», «Песня о коне»: ритм скачки, цоканье подков, веселое ржанье скакунов – тувинское кантри…
А теперь певцы прищелкивают пальцами, причмокивают языком, издают резкие, гортанные звуки, причудливые гулы и жужжания, шипят, слегка пританцовывая на месте. Внезапно – резкое восклицание, рассыпающееся в пространстве водопадом эха. Словно предсмертный крик оленя, настигнутого горным леопардом. Боль, страх… И вновь - затишье, покой…
Фольклор Тувы основан на двух традициях, шаманистской и буддистской. Шаманистская – речитации-заклинания, полупение-полубормотание. Шаманы, бывшие одновременно знахарями, врачами, метеорологами и поэтами, подражают звукам тайги – шуму ветра и плеску ручья, крикам ворон и соек, реву изюбря, волчьему вою… Буддийские гимны – совсем иные - они неторопливы и монотонны, это храмовое звучание, рассчитанное на отзвуки, на эхо…
Голоса у певцов мощные, гибкие, широкого диапазона, бесконечно разнообразные по тембрам: от темных, гулких, «зудящих», хрипловато-гортанных низов до «стратосферных», свистящих и звенящих высот. И постоянно звучащее «горловое пение», когда голос расщепляется на рокочущую басовую линию – и прихотливые орнаментальные переливы «верхов».
…У концерта было и второе отделение, когда вместе с «хуун-хуур-тинцами» на сцену вышли друзья ансамбля – исполнительница русских народных песен Инна Желанная, поморский ансамбль «Ватага» (Петрозаводск)… К ним присоединяются Андрей Монгуш, Кайгал-Оол Ховалыг… Звучат песни «Мать-Земля», «Тайга»… Исполнители, подыгрывая себе на смычковых игилах, причмокивают, насвистывают… Мы слышим звуки дикой природы – шелест леса, шум ветра, плеск лесных ручьев, птичий щебет, карканье ворон, крики соек, волчий вой, брачный рев изюбрей, отголоски грозы…
Какой простор! И какая красота!..